Почётный президент I международного конгресса по биофизике (1939), действительный член нескольких академий мира и почётный профессор университетов Европы, Америки, Азии .
При жизни был снят с ряда руководящих должностей за фальсификацию результатов научных исследований, научную безграмотность и некомпетентность [⇨] .
А. Л. Чижевский родился 26 января (7 февраля) 1897 года в семье военного-артиллериста Леонида Васильевича Чижевского (1861-1929), изобретателя командирского угломера для стрельбы с закрытых позиций и прибора для разрушения проволочных заграждений.
Мать учёного Надежда Александровна Чижевская (ур. Невиандт) (1875-1898), была сестрой члена IV Государственной думы от Полтавской губернии К. А. Невиандта , племянницей генерал-майора, военного инженера, участника Крымской войны, заведующего Зимним дворцом А. П. Дельсаля , двоюродной сестрой российского генерала, героя I-й мировой войны П. А. Дельсаля . Она умерла, когда мальчику был 1 год и 1 месяц. Будущего учёного воспитывали тётя - родная сестра отца Ольга Васильевна Чижевская-Лесли (1863-1927) и бабушка - мать отца Елизавета Семёновна Чижевская (ур. Облачинская) (1828-1908) - двоюродная племянница П. С. Нахимова .
Получил разностороннее домашнее образование (изучал иностранные языки, историю, учился музыке). В 7 лет брал уроки живописи в Парижской академии художеств у ученика знаменитого импрессиониста Э. Дега - Гюстава Нодье. Обучение начал в 1907 году в Бельской мужской гимназии (Польское царство), но в связи с назначением отца для прохождения службы в крепость Зегрж (около Сероцка) перешёл на домашнее обучение.
Среднее образование получил в Калуге в частном реальном училище Ф. М. Шахмагонова (в январе 1914 года поступил в 6-й класс частного реального и в апреле 1915 года окончил 7-й (дополнительный) класс). Хорошо знал французский, немецкий, английский, итальянский языки.
В июле 1915 года был принят действительным слушателем в (МКИ), а в сентябре того же года вольнослушателем в .
Чижевский ушёл добровольцем на фронт: во второй половине 1916 года и мае-сентябре 1917 года участвовал в боях в Галиции, был ранен, получил контузию и был демобилизован. Был награждён Георгиевским крестом IV степени (солдатским).
Чижевский обучался на физико-математическом (по естественно-математическому отделению) и медицинском факультетах Московского университета в качестве вольнослушателя, посещал лекции в Народном университете Шанявского .
С 1922 по 1923 годы был внештатным научным консультантом Института физики и биофизики Наркомздрава СССР, где познакомился с С. И. Вавиловым .
Был знаком с известными литераторами: Л. Н. Андреевым , А. И. Куприным , А. Н. Толстым , И. Северяниным , С. А. Есениным , В. В. Маяковским , И. А. Буниным , М. Горьким , В. Я. Брюсовым ; дружил с композитором Н. П. Раковым .
Памятная монета Банка России, посвящённая 100-летию со дня рождения А. Л. Чижевского. 2 рубля, серебро, 1997 год
В доме своего отца с 1915 года он занимался исследованиями в области гелиобиологии , с 1918 года в течение 3 лет ставил первые опыты по воздействию отрицательно ионизированного воздуха на живые организмы (аэроионификация). По утверждениям Чижевского, его опытные исследования дали чёткий результат: положительно заряженные ионы воздуха негативно влияют на живые организмы, а отрицательно заряженные, напротив, производят благотворное действие. В декабре 1921 года Чижевский написал философскую работу «Основное начало мироздания. Система космоса. Проблемы». В 1924 году в 1-й Гостиполитографии в Калуге вышел один из его основных трудов по гелиобиологии и историографии «Физические факторы исторического процесса».
Чижевский был и художником-пейзажистом. Известно, что в Калуге он написал более 100 картин, которые продавал, а средства от продажи шли на проведение научных опытов.
Чижевский преподавал в 1918-1920 годах на Калужских командных пехотных курсах (курсы красных командиров), создателем и первым начальником которых был его отец Л. В. Чижевский , в 1920-1921 годах в 4-й советской единой трудовой школе.
В Калуге в 1914 году Чижевский близко познакомился с К. Э. Циолковским , который сыграл большую роль в становлении молодого учёного, в выработке его мировоззрения. Дружба учёных длилась более 20 лет. Циолковский поддерживал идеи младшего друга по гелиобиологии и эксперименты по аэроионификации. В свою очередь, Чижевский содействовал утверждению мирового приоритета Циолковского в области космонавтики и ракетодинамики, переиздав в 1924 году его работу «Исследование мировых пространств реактивными приборами» (под новым названием «Ракета в космическом пространстве») и разослав её зарубежным учёным и научным обществам. Чижевский помогал Циолковскому в публикации его статей в московских журналах и центральных газетах.
В марте 1926 года Чижевский окончательно перебрался в Москву, но до середины 1930-х годов периодически приезжал в Калугу к родным и к Циолковскому.
С 1924 по 1931 годы Чижевский состоял старшим научным сотрудником (в звании профессора) в, председателем учёного совета которой был В. Л. Дуров . Здесь Чижевский ставил опыты по биологическому и физиологическому воздействию аэроионов на животных. В 1927 году в лаборатории прошли испытания электроэффлювиальной люстры. К началу 1930-х годов Чижевский имел обширные связи с видными учёными мира (С. А. Аррениус , Ф. Нансен , Ш. Рише , А. д’Арсонваль и др.), его приглашали для чтения лекций в Париж и Нью-Йорк , выдвигали в почётные академики за границей, где его работам в области гелиобиологии и аэроионизации придавалось большое значение, предлагали купить патент на его работы по аэроионификации, от последнего учёный решительно отказался, передав своё изобретение «в полное распоряжение Правительства СССР».
С февраля 1931 года Чижевский переносит свои опыты на промышленную основу, создав в системе Птицетреста научно-исследовательскую станцию ионизации (совхоз «Арженка», ЦЧО). В 1932 году станция перебазируется в Воронеж, где лаборатория воссоздаётся на базе Птицеводческого института (СХИ).
В 1931 году учёный возглавил созданную при поддержке наркома земледелия Я. А. Яковлева в НИИ животноводства (ВИЖ) ВАСХНИЛ Центральную научно-исследовательскую лабораторию ионификации (ЦНИЛИ, Воронеж), в дальнейшем были учреждены 7 филиалов. В исследованиях ЦНИЛИ участвовало 50 научных сотрудников, её труды (1933, 1934 годы), вышедшие в Воронеже, составили 2 тома (1-й и 3-й, «Проблемы ионификации»), которые переводились на ряд иностранных языков.
По итогам работы станции ионизации рассматривался вопрос применения методов на производстве и в быту советских людей. Опыты были раскритикованы, в январе 1933 года Наркомзем запретил издание и распространение работ под редакцией Чижевского, в июле 1936 года ЦНИЛИ распустили.
В конце 1938 года Чижевский был вновь приглашён на работу в качестве научного руководителя по аэроионификации Дворца Советов . В 1939-1941 годах Чижевский возглавил 2 лаборатории по аэроионификации (одна - на кафедре общей и экспериментальной гигиены в , другая - в) при Управлении строительства Дворца Советов Совнаркома СССР.
И в лагере Чижевский продолжал заниматься наукой, поэзией и живописью. За эти годы им было написано более 100 стихотворений. В Карлаге Чижевскому разрешили создать кабинет аэроионификации, заниматься электрическими проблемами крови.
После освобождения в январе 1950 года отправлен на поселение в Караганду (Казахская ССР), в июне 1954 года освобождён от поселения, продолжая жить в Караганде. В Караганде работал в качестве консультанта по вопросам аэроионотерапии и зав. лабораторией структурного анализа крови и динамической гематологии в Карагандинской областной клинической больнице, в лаборатории Карагандинской областной станции переливания крови, до 1955 года состоял зав. клинической лабораторией Карагандинского областного онкологического диспансера, научным консультантом в Карагандинском научно-исследовательском угольном институте.
Вернувшись в Москву, Чижевский с 1958 по 1961 годы работал в «Союзсантехнике»: в 1958-1960 годах (Государственная союзная техническая контора) - консультантом по вопросам аэроионотерапии и научным руководителем лаборатории; в 1960-1961 годах (научно-исследовательская лаборатория по ионизации и кондиционированию воздуха) - зам. начальника в области аэроионизации. Были обнародованы труды Чижевского по аэроионификации и по структурному анализу движущейся крови, над которыми учёный работал в Карлаге и Караганде.
В 1962 году Чижевский был частично реабилитирован (полностью - посмертно).
В последние годы жизни работал над воспоминаниями о годах дружбы с К. Э. Циолковским . В начале 1960-х годов несколько раз бывал в Калуге у дочери Циолковского - Марии Константиновны Циолковской-Костиной, между ними велась переписка.
От этого брака у него была дочь Кускова (ур. Чижевская) Ирина Александровна (8 марта 1929-1959), которая работала художником-прорисовщиком (декоратором) в «Союзмультфильме ».
Внук А. Л. Чижевского - сын И. А. Кусковой и И. С. Кускова - Сергей Иванович Кусков (1956-2008) - известный российский куратор и арт-критик.
Второй женой Чижевского в 1931 году стала секретарь Уголка Дурова Рощина Татьяна Сергеевна (1900-1964).
А. Л. Чижевский удочерил её ребёнка от первого брака Марину (1922-1996), совместных детей в этом браке не было. Официально развелись в 1951 году .
О ней ничего не известно, кроме одной записи, на которую наталкиваются почти все исследователи творчества Александра Леонидовича, работающие с его архивом в архиве Российской академии наук (переписка по жилищно-бытовым вопросам «Справка-заявление о квартире» от 1 февраля 1960 г.): «Прошу о предоставлении мне с семьёй отдельной квартиры в три комнаты в одном из центральных районах Москвы». Эта справка-анкета из 8 пунктов, в пункте 5 написано: «Имею отдельную двухкомнатную квартиру 55 м² в городе Караганде , где пока проживает моя жена и находятся научный архив, рукописи и библиотека». В ответе на пункт 6 (очевидно семейное положение) значится: «Я и жена Таранец Анна Михайловна 48 лет».
Последняя жена - Чижевская (ур. Энгельгардт) Нина Вадимовна (1903-1982) . Происходила из дворянского рода Энгельгардтов , её брат - Энгельгардт, Борис Вадимович . В 1924 году была арестована при попытке нелегально покинуть СССР. В ссылке в Казахстане познакомилась с Чижевским и стала его женой.
Чижевский в 1926 году получил комнату в 6 м² (кв. 4), несколько позже её заменили на большую - в 8 м² (кв. 2), где и жил до 1931 года. После постановления Совнаркома СССР «О работе профессора Чижевского», в котором одобрялись эксперименты учёного по аэроионификации и ему были улучшены и жилищные условия: он переселяется в отдельную квартиру (коммунальную квартиру перегородили и там были «три хороших комнаты», коридор, переднюю и уборную, а кухня была общей с коммунальной квартирой) (кв. 6, 3-й этаж). В 1962 году Александр Леонидович и Нина Вадимовна Чижевские получают маленькую 1-комнатную квартиру. Проживал в 2-х комнатах коммунальной квартиры после отъезда в Челябинск.
Изучал влияние космических физических факторов на процессы в живой природе, в частности, влияние циклов активности Солнца на явления в биосфере , в том числе на социально-исторические процессы , применил искусственную аэроионизацию (, который высказывал нелестное мнение о Чижевском как о шарлатане.
Приказ по Народному комиссариату земледелия Союза ССР
О снятии с работы директора центральной лаборатории по ионификации А. Л. ЧижевскогоС 1931 года директору Центральной лаборатории по ионификации А. Л. Чижевскому Наркомземом СССР была создана, путём выделения самостоятельной лаборатории и полного Финансирования, широкая возможность организовать научно-исследовательскую работу по применению ионизации воздуха для повышения продуктивности животноводства.
На основании нескольких авторитетных научных экспертиз и проверкой Наркомзема СССР установлено, что: утверждение А. Л. Чижевского о том, что он добился положительного действия ионизации на развитие животных и увеличение выхода продукции, не подтвердилось; выводы о результатах работ лаборатории делались А. Л. Чижевским вне соответствия с экспериментальными данными самой лаборатории.
Кроме этого, А. Л. Чижевский, делая перевод письма сенатора Рид Смута на имя лаборантки Саранадской лаборатории в Нью-Йорке Андерсен Альчер и представляя этот перевод в правительственные органы допустил прямую недобросовестность, прибавив к английскому тексту от себя следующую отсутствующую в подлиннике фразу: «Цель её поездки - посещение научной лаборатории проф. Чижевского в Москве и передача ему приглашения для работы в САСШ».
На основании всего вышеизложенного приказываю:
А. Л. Чижевского снять с работы директора Центральной лаборатории по ионификации НКЗ СССР.
Народный комиссар земледелия Союза ССР М. Чернов .
5 июля 1936 года. (ТАСС)
Лаборатории ЦНИЛИ были лишены основной части финансирования и в дальнейшем закрыты. Особо интересным является мнение Иоффе , изложенное им в отчёте проверяющей комиссии.
Подробное обследование лаборатории проф. Чижевского в Воронеже и связанных с ним лабораторий в Москве и Ленинграде с несомненностью выявило: 1) что все рекламные заявления о практических результатах аэроионизации на курах, свиньях и т. д. основаны на сознательной или бессознательной подтасовке фактов, давших отрицательный результат; 2) что самый вопрос о влиянии ионизированного воздуха на организм ещё должен быть подвергнут научному физико-биологическому исследованию; 3) что таким образом не существовало ещё той исходной научной базы, на которой можно строить практические выводы. Далее выяснилось, что проф. Чижевский не обладает ни знанием физики, ни знанием основ биологии, вследствие чего его руководство лабораторией ведёт к совершенно неправильной постановке опытов, заранее обеспечивающей их результаты.
В общественном отношении проф. Чижевский является фигурой, позорящей среду советских учёных. Беззастенчивая самореклама, безграмотность и научная недобросовестность, присвоение чужих достижений, хлестаковщина - вот черты, определяющие карьеру проф. Чижевского.
Бессмысленная и идеологически вредная «теория» о том, что революции, эпидемии людей и животных, народные движения определяются солнечными пятнами, создали проф. Чижевскому незавидную известность в реакционных кругах Франции, где он печатал эти свои «исследования».
Наряду с этими возмутительными и вредными чертами «научной» деятельности проф. Чижевского, комиссия не могла обнаружить ни одного полезного результата или даже надежды на успешный результат работ лаборатории проф. Чижевского.
Поэтому я считаю совершенно правильным предложение комиссии об устранении проф. Чижевского от научного руководства, о закрытии практических опытов с нулевым результатом и о сосредоточении работ по воздействию ионов на организм в биологических лабораториях с серьезным научным руководством.
По данным сохранившимся в РГАЭ хранятся материалы комиссии под руководством академика А. Ф. Иоффе . Её выводы были таковы: «предложения гр. Чижевского об организации специальной лаборатории ионификации необходимо отклонить», и он безграмотен, некомпетентен, позорит советских ученых. Итогом предыдущего заседания стала полная дискредитация А. Л. Чижевского как ученого и к прекращению «дальнейшего печатания и распространения трудов, изданных под редакцией А. Л. Чижевского».
Основной поэтический пласт был создан учёным в 1940-е годы на Урале, в заключении. При жизни издал 2 сборника стихотворений (1915 и 1919 годы) и проект «Академии Поэзии» (1919 год). После его смерти вышли ещё 4 поэтических сборника. Однако большинство стихотворений ещё не опубликованы.
Чижевский создал около 2000 живописных произведений (в основном пейзажи). Большинство из сохранившихся работ (около 300) - акварели 1940-1950-х годов (периода лагерей и ссылки). Все выставки художественных произведений учёного, в том числе и персональные, были посмертными и проходили в Москве и Подмосковье,
В 1930 году в Нью-Йорке открылся Первый Международный конгресс по биофизике и биокосмологии. Почетным президентом его был избран Александр Леонидович Чижевский.
В принятом Меморандуме он был назван основоположником новых отраслей знаний о человеке за широту научных интересов, которые простирались от глубин живой клетки до Солнца. Его именовали русским Леонардо да Винчи своего века. А ему было тогда только 42 года, и он входил в пору творческого расцвета…
Детство
Будущий ученый родился в начале 1897 года в небольшом посаде Цехановец близ Гродно, где располагалась воинская часть, к которой был приписан его отец - офицер-артиллерист Леонид Васильевич Чижевский. Мать - Надежда Александровна Невиандт - после рождения сына прожила совсем недолго и через год умерла от туберкулеза. Заботы о мальчике взяла на себя его родная тетя - Ольга Васильевна Лесли (Чижевская).
Отец не стал жениться вторично и много внимания уделил воспитанию и образованию сына. Заметив склонность его к занятиям наукой, он оборудовал дома настоящую лабораторию, которую Александр Леонидович Чижевский всегда считал истоком своей От заменившей ему мать тети он впитывал интерес и к гуманитарным наукам, а занятия поэзией и живописью, начавшиеся в эти ранние годы, будут сопровождать Чижевского всю жизнь.
Следуя за главой семьи, ставшего к концу жизни генералом от артиллерии, получавшего назначения в различные воинские части, они по нескольку месяцев проживали в самых разных городах России и за границей, в том числе и в Париже.
Калуга
В 1913 году Чижевские получили возможность надолго осесть в Калуге. Этот город сыграл решающую роль в судьбе будущего ученого - здесь началась его настоящая научная биография. Александр Чижевский писал впоследствии, что судьбоносное значение для формирования его научных интересов имело знакомство и тесная дружба с Константином Эдуардовичем Циолковским.
Взгляд этого уникального мыслителя был устремлен в глубины космоса и, возможно, под его влиянием уже в 1914 году Чижевский начинает изучать влияние активности Солнца на биологическую и социальную сферу нашей планеты. Другая тема его исследований - влияние на живые организмы искусственно ионизированного воздуха.
После окончания в Калуге старших классов реального училища, в 1915 году Александр Леонидович Чижевский поступает сразу в два высших учебных заведения - он официально зачислен в Московский коммерческий институт и получает право прослушать курс в Московском археологическом институте. Так воплотился его интерес к различным сторонам жизни человека: на одном курсе он изучает точные науки - физику и математику, на другом - гуманитарные.
«Периодичность всемирно-исторического процесса»
В 1917 году в Москве были обнародованы две работы на соискание начального научного звания: «Русская лирика XVII века» и «Эволюция физико-математических наук в древнем мире». Соискатель кандидатского звания - Чижевский Александр Леонидович. Биография его как молодого ученого при этом прерывалась участием в Первой мировой войне. В 1916 году он добровольцем воевал на Галицийском фронте, служил разведчиком минометного подразделения, был награжден Георгиевским крестом и получил ранение.
Еще в начале войны Александр Леонидович Чижевский установил взаимосвязь между изменениями и событиями на Земле. Ожесточенность военного конфликта в Европе, как он выяснил, возрастала в периоды прохождения через центральный меридиан главной звезды нашей системы максимального количества солнечных пятен. Потом он внимательно изучил древние летописи разных народов в поисках подтверждения этой закономерности в истории. Результатом стала успешная защита им в 1918 году докторской диссертации на эту тему.
Главный вывод молодого ученого был почти шокирующим: цикличность солнечной активности точно соответствует периодам глобальных изменений в биосфере Земли и в ходе жизненных и общественно-политических процессов. Влиянию космоса были подвержены многие грани существования человеческой цивилизации: частота психических заболеваний и массовых эпидемий, урожайность и экономические кризисы, появление новых научных теорий и возникновение войн и революций.
Наука и поэзия
В последующие годы исследователь продолжает образование, занимаясь на одновременно на двух факультетах Московского Госуниверситета: медицинском и физико-математическом. Он разрабатывает теорию электрообмена в живых организмах, проводя эксперименты в домашней лаборатории в Калуге, сделав открытие о влиянии легких отрицательно заряженных аэроионов на организм человека и животных, работает над установкой для производства данных частиц, получившей в дальнейшем название «люстра Чижевского».
При этом он не оставляет активных занятий поэзией. Председатель отделения Всероссийского поэтического союза - это тоже Чижевский Александр Леонидович. Книги его, вышедшие в те годы, - это и «Физические факторы исторического процесса» (1924), и «Тетрадь стихотворений» (1919). О его литературных опытах положительно отзывались и Маяковский и Валерий Брюсов, Алексей Толстой и Художники-профессионалы отмечали неординарность его акварельных пейзажей, которые писались в минуты редкого отдыха.
Единство научных воззрений и творческого осмысления общности человека и космоса - этим отличался ученый и поэт Чижевский Александр Леонидович. Философия его отношения к жизни ясно выражена в таких строках:
Мы дети Космоса. И наш Родимый Дом
Так спаян Общностью и неразрывно прочен,
Что чувствуем себя мы слитыми в одном,
Что в каждой точке Мир — весь мир сосредоточен...
Нет пророка в Отечестве своём…
Широта научных интересов Александра Чижевского может быть выражена только в перечислении научных и практических отраслей, где его работа высоко оценена коллегами: зоопсихология, гелиобиология, аэороионизация, ионификация, биофизика, гематология, структурный анализ крови, технология электроокраски и многое другое. Но в большинстве своем это были зарубежные ученые. Достойную оценку своему научному труду на родине Чижевский получил только посмертно. А в поездках по приглашению многочисленных зарубежных научных организаций ему было отказано.
И многие научные исследования производились ученым уже в лагерях и «шарашках». Резкое несоответствие его идей официальным научным воззрениям бросалось в глаза даже самым невежественным борцам за торжество коммунистической идеологии. Неудивительно, что среди репрессированных в сталинские времена оказался и Чижевский Александр Леонидович. Краткая биография его как осужденного по пресловутой 58-й статье УК началась в 1942 году. После этого он в течение 8 лет перемещался по разным пунктам огромного ГУЛАГа - Ивдельлаг на Северном Урале, Кучино в Подмосковье, Карлаг в Казахстане.
Этому предшествовали долгие года травли, навешивание ярлыков мракобеса и солнцепоклонника, когда в печати громили идеи Чижевского о влиянии космической энергии на биосферу Земли, преследовали сторонников этой теории и изымали из печати книги автора. Чижевский Александр Леонидович был освобожден в 1950 году. Он по собственному желанию задержался в лагере, чтобы закончить необходимые эксперименты по исследованию клеток крови. Впоследствии он был реабилитирован, но полностью - лишь посмертно.
Наследие
Кто он - Чижевский Александр Леонидович? Биофизик, доказавший явную взаимосвязь энергии космоса и человеческой жизни? Философ, провозгласивший гармоничность и неизбежность такой взаимосвязи? Тонкий и неординарный поэт и живописец, произведения которого полны этой вселенской энергии?
Положительный ответ на любой из этих вопросов делает его жизнь по-настоящему выдающейся.
(1964-12-20 ) (67 лет)А. Л. Чижевский, выдающийся ученый, основатель гелио- и космобиологии, теории и практики аэроионификации, мыслитель, поэт и художник, во многом рассказал о себе сам. Правда, в его мемуарах, изданных через десять лет после смерти автора, повествование обрывается 1941 г., когда он был арестован и отправлен в «первый круг» сталинского ада, в тюрьму, ссылку и научную подневольную шарашку. И там продолжил он и свои старые исследования, и новые, а затем, с 1957 г., прожил в Москве на бульваре, случайно-знаменательно носившем заветное для него имя «Звездный», но эти последние годы были посвящены уже некоторому подведению итогов: писались мемуары, окончательно редактировался свод его поэтических произведений, началась вялая публикация некоторых научных книг и статей. Впрочем, итог жизни мог казаться тогда трагическим: вырванный на десятилетия из жизни, научной работы, публикаций, профессионального общения, Чижевский был практически забыт. Его идеи, результаты опытов давно вошли в теорию и практику мировой космобиологии как ее азы и фундамент, притом что сам ее основоположник был фактически вытеснен новой генерацией исследователей. Да, обрыв автобиографического рассказа ясно обозначил самую плодотворную, неистовую, свободную часть его жизни, которая вспоминалась охотно и эмоционально.
Родился будущий ученый 7 февраля 1897 г. в посаде Цехановец Гродненской губернии, ранние годы провел в родовом родительском имении Александровке Брянского уезда. Детство Шуры Чижевского в семье отца, высокообразованного кадрового военного из именитого дворянского рода, тетушки, заменившей ему рано умершую мать (на первом году его жизни), и бабушки, приобщившей его к иностранным языкам и рисованию, было счастливым: все разнообразные задатки и склонности ребенка получили богатое питание и свободное развитие. Ежегодно до 1906 г. его вывозят за границу в Италию и Францию подправлять слабое здоровье, он много путешествует с близкими, знакомится с культурой Греции и Египта, семи лет берет уроки живописи в Парижской академии художеств у одного из учеников Дега. Позднее знаменитому исследователю, зачинателю новых научных дисциплин уже ни разу, несмотря на многочисленные приглашения западных университетов, научных обществ и отдельных ученых светил, не удастся выехать из страны.
Увлечение естествознанием, особенно астрономией, а также поэзией, живописью, музыкой началось с детства. Тогда-то и были заложены, по словам Чижевского, «основные магистрали» всей его последующей жизни. «Уже в детстве душа моя была страстной и восторженной, а тело - нервным и легко возбудимым», - писал Александр Леонидович в своих мемуарах, пытаясь разобраться в личностных, физиологических и психических предпосылках своего будущего творчества. Любопытство к многообразию окружающего мира, внимание к его существам и процессам достигало в ребенке, потом отроке и юноше крайнего, жгучего градуса. Жадности обнять всё в мире, вчувствоваться, вникнуть и понять, казалось, не было предела в его душе. В этой поистине трепетной открытости земле и небу (а последнее влекло его неудержимо, и в 10 лет Шура составил свой первый, пока компилятивный труд «Популярную космографию по Клейну, Фламмариону и другим») - исток будущего восчувствия целостности Жизни в ее пронизанности энергиями и влияниями Вселенной.
Есть какие-то сочувственные внутренние вибрации организма на те или иные вещи, явления, стороны мира, своего рода эрос к ним. Эти влечения, некое симпатическое сродство не всегда осознаются до конца, но экзистенциальный момент выбора самого предмета исследования всегда то отчетливыми, а той прихотливыми нитями вплетается в научную судьбу. И тут случай Чижевского красочно убедителен. «Моя стихия - великое беспокойство, вечное волнение, вечная тревога. И я всегда горел внутри! Страстное ощущение огня - не фигурального, а истинного жара было в моей груди». И что же - с ранней юности этот носитель внутреннего огня страстно, с жаром отдался изучению первоисточника всякого огня, жара, света в нашем мире - Солнца. «Солнцепоклонник!» - так называл он себя сам. Сначала в школе, а затем в последнем классе реального училища в Калуге, куда в 1913 г. переехала его семья, Александр изучает все книги о Солнце, какие только обнаружились в богатой домашней библиотеке, и те, что он выписывает из магазинов двух столиц; а каждый вечер до часу ночи проводит за телескопом. И когда в апреле 1914 г. впервые переступает порог дома знаменитого калужского чудака - Константина Эдуардовича Циолковского, то уже излагает ему свои первые интуиции и идеи о солнечных влияниях на земную жизнь. И не только в детстве и юности, но и в зрелости, став уже автором теории солнечно-земных связей, он сохранил первобытный языческий трепет перед этим «державным светилом», чувство восторга, преклонения и чуть ли не мистического ужаса. «Звезды и Солнце всегда представлялись мне сверхъестественными страшными телами, жгучий интерес к которым не ослаб у меня и сейчас», - пишет Чижевский в своей автобиографии. Но эти строки не вошли в сильно усеченный текст издания книги «Вся жизнь». Очевидно, показались редактору не приличествующими современному трезвому ученому. Хотя именно такое древнее, суеверное, можно сказать, отношение к нашему светилу оказалось, как это обнаружил тот же Чижевский, намного более научно верным, чем высокомерно-трезвое его игнорирование.
И последнее исследование Чижевского, касающееся крови, которым он занимался в годы заключения (его монография «Структурный анализ движущейся крови» была опубликована в 1959 г., через два года после освобождения), как ни странно на первый взгляд, по-своему из той же солнечной «оперы». Ведь еще Гиппократ, «космически» восчувствуя человеческий организм и описывая его по стихиям, именно кровь отождествлял со стихией огня. А тут еще и «движущаяся кровь»; статика вещей и явлений мало привлекала ученого и мыслителя. Кстати, в раннем стихотворении Чижевского «Гиппократу» (1915) - а оно начинается торжественно: «Мы дети космоса...» - есть такая строчка: «Кровь общая течет по жилам всей Вселенной».
Сказать слово «влияния» - это схватить самый нерв научных пристрастий Чижевского. Так считал он сам. И здесь также четко прослеживается лично-экзистенциальный первотолчок. Чижевский рос, как мы уже знаем, мальчиком с чрезвычайно чуткой нервной системой и ощущал то, что чаще всего является невеселой привилегией пожилого возраста: его организм болезненно реагировал на всякие изменения условий внешней среды (погоды и т. д.) за день-два до этого. И если близкие, зная о такой его особенности, беспокоились за его здоровье, то сам он подошел к этому факту как экспериментатор и аналитик: стал для начала на себе (а затем и на знакомых добровольцах) изучать природу этих воздействий, обнаружил определенную цикличность колебаний своего самочувствия, ее связь с процессами, происходившими на его любимой звезде.
Во время учебы в Москве одновременно в двух институтах - Коммерческом, дававшем основательные знания в точных науках, и в Археологическом, где углубленно изучались гуманитарные науки (одновременно он посещает лекции на медицинском и естественно-математических факультетах Московского университета), Чижевский, следуя совету Циолковского, на несколько лет «зарывается в статистику», изучает старые хроники, летописи, исторические и медицинские сочинения и начинает строить графики и кривые соответствий разного рода земных бедствий и бурных событий: эпидемий, бунтов, войн, революций - циклическим электромагнитным возмущениям на Солнце. И уже в марте 1918 г. защищает на историко-филологическом факультете Московского университета диссертацию на степень доктора всеобщей истории «Исследование периодичности всемирно-исторического процесса». (Кстати, о широте его интересов свидетельствует одобренная за год до того кандидатская диссертация на тему «Русская лирика 18-го века».) Позднее, в 1924 г., краткое и популярное извлечение из выросшего к тому времени до 900 страниц труда было опубликовано в Калуге под заглавием «Физические факторы исторического процесса». И тут разразилась настоящая буря. В отношении этой новаторской работы научный мир резко поляризовался: были горячие ценители, поклонники и среди крупных ученых, и среди общественных деятелей, и среди писателей, но обнаружились и отчаянные хулители. В чем только не обвиняли молодого исследователя: лженаука, возрождение астрологии! - и чего только не требовали: отказаться от своих идей, покаяться и даже совершить «осквернение» собственного сочинения (вот уж поистине вершина критического садизма, непонятно, правда, как такое и произвести!). В калужской газете «Коммуна» (4 апреля 1924 г.) на защиту своего друга выступил Циолковский. Отметив, что в трудах Чижевского впервые экспериментально убедительно в историю «врываются физика и астрономия», он так сформулировал суть этих достижений: «Словом, молодой ученый пытается обнаружить функциональную зависимость между поведением человечества и колебаниями в деятельности Солнца и путем вычислений определить ритм, циклы и периоды этих изменений и колебаний, создавая таким образом новую сферу человеческого знания».
Эта «новая сфера» позднее в исследованиях Чижевского была значительно расширена, влияние солнечной радиации было прослежено на самых различных уровнях. Ибо когда с интервалом в II лет начинается на Солнце период особенной активности, всё на Земле приходит в «возмущение» и смятение - от ее стихий: землетрясения, смерчи, наводнения, засухи, от нижайших живых форм: начинают усиленно размножаться вирусы, бактерии, и на человечество обрушиваются уже «эпидемические катастрофы», до высшего и самого чуткого этажа Жизни - человека. Чижевского по праву считают основателем космической биологии, изучающей зависимость всех функций живого от деятельности Солнца и шире - от состояния космоса; эта новая наука у него детализировалась в различные отрасли - космомикробиологию, космо-эпидемиологию, и каждая из них была результатом огромной работы ученого, его содружества с отечественными и зарубежными врачами, физиками, биологами.
Но все же самым оригинальным, заветным ядром исследований Чижевского стала теория гелиотараксии (от гелиос-«солнце» и тараксао - «возмущаю»); ее основной закон, сформулированный ученым в 1922 г., утверждает, что «состояние предрасположения к поведению человеческих масс есть функция энергетической деятельности Солнца». Резкое усиление солнечных потоков, того активно действующего в них агента, который Александр Леонидович назвал z-излучением (ибо природа его еще достоверно не выявлена), приводит через воздействие на нервную и гормонально-эндокринную систему индивидуальных организмов к повышению коллективной возбудимости. Как есть эпидемии холеры и гриппа, существуют и своего рода психические «поветрия», вспышки негативной эмоциональности, агрессивности, экстремального поведения. По теории Чижевского, «бомбардировка» Земли этими солнечными агентами переводит потенциальную нервную энергию целых групп людей в кинетическую, неудержимо и бурно требующую разрядки в движении и действии. Когда нет какой-то объединяющей «идеи», единой цели, куда может устремиться общая нервная возбужденность, а то и взвинченность, возрастают индивидуальные и групповые аномалии поведения: хулиганство, преступность, часто немотивированная, экзальтации, истерии разного рода. А когда есть такая «идея» И в котел общей озабоченности и недовольства, экономического, политического, национального, попадает искра z-излучения, он начинает неожиданно бурлить и переливаться через край. Импульсивно возрастает «социальная раздражимость» масс, и она в своем выходе наружу изменяет, то ускоряя, то замедляя (в зависимости от солнечной фазы), самый темп истории, ритм жизни социума. Как пример можно добавить, что все знаменитые мировые революционные события 1789. 1830, 1848, 1870, 1905, 1917, 194] гг. да и наше «перестроечное» время со всеми его стихийными, политическими и национальными катаклизмами приходятся на годы активного солнца, интенсивнейшего пятнообразования на нем. Чижевский подсчитал, что в период минимальной солнечной активности наблюдается и минимум массовых движений - 5%, а во время максимума - 60%.
При всей присущей Чижевскому мощи теоретического обобщения в нем жила огромная страсть к экспериментальной работе, причем такой, которая давала бы немедленный практический эффект. Так было и с серией его опытов по положительному влиянию на живые организмы, и человека в том числе, отрицательно ионизированного воздуха. Первую лабораторию этого рода он устроил уже осенью 1918 г. у себя на дому в Калуге, а с 1924 по 1931 г. продолжал исследования в приютившей его Зоопсихологической лаборатории известного дрессировщика Владимира Дурова. Когда читаешь тексты Чижевского, не только поэтические, но и научные, всегда прекрасно написанные, живые и образные, может показаться, что вы имеете дело с натуралистом сугубо пантеистического склада, гениально чувствовавшим согласие космических и земных ритмов, «созвучье полное в природе», удивительный математический расчет, лежащий в основе мироздания, особую гармонию Целого, даже если она великолепно-равнодушна к индивидуальному существованию, таит в себе темные, разрушительные стороны. Что же остается делать человеку -созерцать, познавать и покориться? Вовсе нет! Вторгнуться в природу вещей с благодетельной для человека коррекцией: от воздуха, которым мы дышим (создать такой, который способствовал бы нашей жизнестойкости и долголетию), до вредоносной солнечной и космической радиации (найти способы защиты) - такова была практическая цель исследований Чижевского. «Для того чтобы победить природу, надо ее изучать, и притом изучать до возможной глубины. Без этого глубокого изучения победа над природой невозможна и попытки борьбы с природой бессмысленны», - читаем мы в докладе ученого 1939 г.
Интересно, что в центре книги «Вся жизнь» почти наравне с самим автором по отведенному ей вниманию высится фигура Циолковского. «В моей личной научной деятельности Константин Эдуардович сыграл очень большую роль». Характерна эта цепочка непосредственной личностной преемственности общения мыслителей-космистов, которая идет от Федорова к Циолковскому, а от последнего к Чижевскому. Те убеждения и цели, которые Чижевский считал верными и ценными, даже если они не принадлежали ему лично, он защищал с исключительным упорством и энергией. Так, он много сделал для распространения идей и изобретений Циолковского, в частности помог отстоять его научный приоритет в области ракеты перед зарубежными конкурентами. В 1923 г. по инициативе Чижевского была срочно переиздана почти не известная на родине, а тем более за границей работа Константина Эдуардовича 1903 г. «Исследование космических пространств реактивными приборами» (во втором издании с предисловием Чижевского, специально переведенным на немецкий язык, кстати, его отцом Леонидом Васильевичем, она называлась «Ракета в космическом пространстве»).
В отличие от одинокого, замкнутого в себе Циолковского, у Чижевского с юности и все 20-30-е гг. был большой круг общения, и академический, профессорский, и писательский. С 1915 г. он в гуще литературной жизни, знакомится с Л. Андреевым, А. Куприным, А. Толстым, И. Северяниным, посещает литературные кафе и вечера. В 1920 г. происходят его встречи с Горьким и Брюсовым, их чрезвычайна заинтересовали космические проекты Циолковского и идеи самого Александра Леонидовича. Ему покровительствует Луначарский, он в постоянной научной связи и переписке с крупными отечественными и иностранными учеными. В 20-е гг., несмотря на критику, теории Чижевского широко обсуждались и даже восторженно принимались многими, а некоторые видели в них обнаружение новых материалистических факторов, определяющих динамику мировой истории. В следующем десятилетии, когда понимание развития человека и общества уже жестко улеглось в прокрустово ложе социально-классовых детерминизмов, всякие там «космобиологические» параметры были решительно отброшены как вредная мистика. И так не только с историей, но и с медициной: как это, скажем, эпидемии могут зависеть от каких-то солнечных пятен, а не исключительно от бедности и антисанитарии?!
Работы Чижевского издаются преимущественно на иностранных языках за рубежом, там же он становится членом академий, признается выдающимся новатором в науке. В мае 1939 г. его избирают одним из почетных президентов Первого международного конгресса по биофизике и биокосмике, который состоялся в сентябре того же года в Нью-Йорке. Тогда же его выдвинули на соискание Нобелевской премии «как Леонардо да Винчи двадцатого века». Но на этот конгресс его снова не пустили. Съезд же принял специальный меморандум по поводу отсутствующего Председателя: «Гениальные по новизне идей, по широте охвата, по смелости синтеза и глубине анализа труды поставили профессора Чижевского во главе биофизиков мира и сделали его истинным Гражданином мира, ибо труды его - достояние Человечества». Да, судьба такого «Гражданина мира» не могла не быть уже предрешена. Через два года, в самом начале 1942 г., он был арестован. Пропало сто пятьдесят папок с ценнейшими научными материалами, навеки исчез рукописный труд в сорок печатных листов «Морфогенез и эволюция с точки зрения теории электронов», выросший из работы ученого над аэроионами (а каждой строчкой этого выношенного двумя десятилетиями труда Чижевский, по его словам, дорожил и гордился).
Впереди были 15 тяжелейших лет, проведенных сначала на Северном Урале, потом в Караганде. Может быть, интенсивнее всего именно в тюрьме уходит он от окружающей его дикой реальности во внутренний храм своей возвышенно-философической поэзии. Именно она, великий терапевт души, помогает выжить. Рядом со стро- гими, чеканными строками его «Космических сонетов» 1943 г. соседствуют такие записи: «Холод, +5 в камере, ветер дует насквозь. Жутко дрогнем. Кипятку не дают». Он крепится образами великих людей, героических мучеников науки и искусства: Сократа, Лобачевского, Микеланджело, Бетховена, им посвящая свои стихи. Оживают и отрадные детские впечатления от культурных святынь («Отроком зорким бродя по музеям Европы...»), перегоняясь уже в высокие образ и мысль. Углубляется он в натурфилософские медитации, вдохновленные его научным видением и музой любимого Тютчева.
И уже в Караганде в конце 40-х - начале 50-х гг. занимается создаваемой «по памяти» пейзажной акварелью (сохранилось около четырехсот работ, более ранние его живописные произведения, количеством до двух тысяч, разной техники, от масла до пастели, пропали, как и многие рукописи, все при тех же превратных обстоятельствах его жизни). В своих полотнах Чижевский искусно передал открывшийся ему и как ученому, и как поэту лик земного мира: весь пронизанный не замечаемыми нами вибрациями, взвихренный солнечным электричеством, он как бы смоделирован потоками космических излучений.
Александр Леонидович (как и многие мыслители-космисты, и Вернадский, и Циолковский) принадлежал к особому типу естествоиспытателя, можно сказать, архаичному для нашего времени предельной специализации. Научная трезвость, компетентность, экспериментальная и теоретическая строгость - все эти обязательные для настоящего ученого качества - налицо, но вместе и эстетическое и даже своего рода благоговейно-религиозное чувство перед величием и тайной Жизни, неба, солнца, Вселенной. Любой занимающий его объект миря - не престо материал для холодного исследовяния, расчленения и логического вывода, а фрагмент единого многообразного Целого, восчувствуемого и познаваемого максимумом отпущенных природой способностей: и рационально-аналитических, и интуитивно-художественных. Абсолютно прав был крупный советский ученый Д. И. Блохинцев, когда, оценивая многогранную личность и труды Чижевского, утверждал, что «необходимой и неотъемлемой чертой» его «были не столько успехи в той или иной науке, а скорее создание мировоззрения. Наука, поэзия, искусство - все это должно было быть лишь частью души великого гуманиста и его деятельности».
Родился Александр Леонидович 26 января (8 февраля по новому стилю) 1897 года в местечке Цехановец Гродненской губернии, где проходил службу его отец - кадровый военный, артиллерийский офицер. Род Чижевских ведет свое начало от Петра Лазаревича Чижевского, придворного «тенориста», которому императрица Елизавета Петровна в 1743 году пожаловала потомственное дворянство.
Отец - Леонид Васильевич (1861 - 1929), продолжая семейную традицию, стал военным, окончил Александровское училище. В 1916 году получил генеральский чин. Еще будучи поручиком, он изобрел командирский угломер для стрельбы артиллерии по невидимой цели с закрытых позиций. Леонид Васильевич занимался также ракетным оружием. Эксперименты с ракетами конструкции генерала К.И.Константинова, усовершенствованными им, Леонид Васильевич проводил с 1880-х годов, но вынужден был прекратить, не встретив поддержки Артиллерийского комитета. Однако, в 1915-1916 годах по его рекомендации в действующей армии идея применения ракет получила воплощение в боевой обстановке в ряде артиллерийских и авиационных частей. После революции служил в Красной Армии.
Мать Чижевского - Надежда Александровна (урожденная Невиандт) (1875 - 1989), умерла от туберкулеза, когда сыну не было еще и года.
Воспитанием Александра занимались родная сестра отца Ольга Васильевна Чижевская-Лесли, которая с 1899 года и до самой своей смерти жила вместе с ними, и мать отца - Елизавета Семеновна (урожденная Облачинская). Как впоследствии писал сам Александр Леонидович, его тетушка стала для него второй, настоящей, действительной матерью. Бабушка стала его первым учителем и воспитателем. Она получила домашнее, но блестящее по тому времени образование. Хорошо владела французским, английским и немецким языками, читала по-итальянски и по-шведски. Прекрасно знала историю, особенно историю средневековья.
Александр рос болезненным ребенком и обеспокоенный отец ежегодно (до 1906 года) на несколько месяцев отправлял его с тетушкой и бабушкой за границу - в Италию и Южную Францию. Во время отпуска отца они совершили путешествия по Италии, Франции, Греции, Египту.
В декабре 1906 года Леонида Васильевича перевели на службу в город Белу Седлецкой губернии и Александр поступил в гимназию этого города.
Домашнее образование, которое получил Чижевский, включало в себя естественнонаучные и точные дисциплины, но наибольший интерес у него вызывали гуманитарные предметы, которые отвечали его склонностям. С раннего детства Александр полюбил музыку, поэзию и живопись. В возрасте четырех лет он уже учил наизусть русские, немецкие и французские стихотворения, которые бабушка заставляла его читать вслух. Понемногу начал сам писать стихи.
В 1913 году Леонид Васильевич получил назначение в Калугу. Александр поступил в частное реальное училище Ф.М.Шахмагонова.
Лучшие дня
В старших классах средней школы он мечтал стать профессиональным художником или литератором, хотя уже в это время его серьезно занимают вопросы науки. Так еще в 1906 году он стал интересоваться астрономией. Результатом этого увлечения стало написание в 1908 - 1909 годах «трактата» «Самая краткая астрономия д-ра Чижевского, составленная по Фламмариону, Клейну и др.».
К 1914-1915 годах относится важный факт, определивший всю дальнейшую жизнь Чижевского. В начале апреля 1914 года он познакомился с Константином Эдуардовичем Циолковским. Отношения Циолковского и Чижевского, начавшиеся как отношения учителя и ученика, с годами переросли в дружбу.
19 июля (1 августа по новому стилю) 1914 года Германия объявила войну России. Неделю спустя дивизион Леонида Васильевича выступил из Калуги на фронт. Вот тут-то в Александре заговорила кровь предков: в первом же письме отцу он умолял его разрешить поступить в армию добровольцем. Особенно упорными стали его просьбы после того, как убежал на фронт и случайно попал в дивизион отца одноклассник Александра - Танский. Разговоры о фронте прекратились только тогда, когда солдат привез Танского в Калугу.
В 1915 году Чижевский закончил реальное училище. Учился он неровно, постоянные увлечения отвлекали от уроков. Но еще до переезда в Калугу Александр понял, что какими ненужными не казались ему школьные предметы, он обязательно должен получить среднее образование. Поэтому с приближением выпускных экзаменов он садится за учебники. Все выпускные экзамены были сданы на «отлично». Отец с фронта написал: «Это уж даже слишком хорошо!».
По окончании училища вполне естественно встал вопрос о дальнейшем пути. Интересы Александра были разнообразны и он не хотел ничем из них поступиться. В конце концов он выбрал два московских института: Коммерческий, который давал основательную подготовку по математическим наукам, и Археологический, в программе которого было множество гуманитарных дисциплин.
Но прежде чем уехать из родного дома Чижевский все лето 1915 года посвятил наблюдениям за Солнцем. Во многом это сыграло решающую роль в будущей жизни Чижевского. Многое, что было осуществлено потом, началось именно тогда. То, что Солнце - основа существования жизни на Земле, причина большинства протекающих на ней физических и химических процессов, было известно давно. Чижевский заметил и впоследствии научно доказал, что для органического мира важны и периодические изменения солнечной активности. Чижевский предположил, что колебания интенсивности разнообразных массовых процессов на нашей планете синхронны солнечным циклам. Сейчас трудно представить, что может происходить как-то иначе, но в те годы - это было поистине революционная гипотеза.
Летом того же 1915 года Чижевский издал свою первую книгу - «Стихотворения», Потом он раскаивался в этом, находя стихи слабыми, но свои стихотворные опыты продолжал всю жизнь.
В сентябре 1915 года Чижевский уехал в Москву. Начались занятия. Если в Коммерческом институте существовала классическая схема занятий, то в Археологическом институте, куда он поступил вольнослушателем, профессора с первых дней учебы вовлекали студентов в научную деятельность. Естественно, Александр воспользовался этим и предложил сделать доклад о результатах своих наблюдений за Солнцем. Первые свои соображения о связи солнечной активности и процессов на Земле Чижевский высказал в октябре 1915 года в докладе «Влияние пертурбаций в электрическом режиме Солнца на биологические явления». Доклад вызвал бурную дискуссию, где мнения и студентов, и преподавателей разделились полярно.
Будучи студентом Московского археологического института, Чижевский зимой 1915-1916 годов посещал московские литературные вечера и кружки, на которых познакомился со многими писателями и поэтами. В частности, состоялось его знакомство с Иваном Алексеевичем Буниным и Валерием Яковлевичем Брюсовым.
Даже став студентом, Чижевский не оставил мысли об участии в войне. В июле 1916 года он все-таки пошел добровольцем в армию, участвовал в боевых действиях на Галицийском фронте, был ранен, контужен, получил солдатский Георгиевский крест и по состоянию здоровья демобилизован в декабре того же года.
Учеба, прервавшаяся в связи с уходом на фронт, возобновилась в декабре 1916 года. Сдав экзамены в Московском археологическом институте и защитив диссертацию под заглавием «Русская лирика XVIII века», Чижевский получает 7 мая 1917 года «Свидетельство» о том, что им окончен полный курс наук по археографическому отделению Института и он удостоен звания ученого археолога с зачислением в действительные члены института.
Революционные события 1917 года Чижевский воспринял как закономерное историческое явление. Теми же надеждами проникнута и брошюра А.Чижевского «Академия поэзии» - второй его печатный труд, законченный в январе 1918 года. И хотя в брошюре рассматривается проект учебного заведения для литераторов, ее содержание намного шире и дает представление вообще о тогдашнем мировоззрении автора.
В 1917-1923 годах Чижевский читает курсы лекций в Археологическом институте «История развития точных наук в древнем мире», «История археологических открытий» и продолжает учиться: в качестве вольнослушателя посещает лекции физико-математического факультета Московского университета по естественно-математическому отделению (1915-1919 годы), участвует в работе калужского «Общества по изучению природы».
В марте 1918 года в Калуге были организованы Калужские пехотные командные курсы по подготовке командного состава РККА. Леонид Васильевич Чижевский был назначен начальником курсов. С октября 1918 года по август 1920 года русский язык и литературу преподавал на курсах Александр Чижевский. В 1918 году в связи с переходом на новую орфографию он составляет учебник русского языка в соответствии с новыми правилами. В 1919 году издает второй (и последний) сборник поэтических произведений «Тетрадь стихотворений», в который вошло около 300 стихов, написанных в 1914-1918 годах.
В марте 1918 года Чижевский представил на историко-филологический факультет Московского университета диссертацию на степень доктора всеобщей истории: «Исследование периодичности всемирно- исторического процесса». Тема диссертации была достаточно сенсационной, но в те голодные месяцы мало кто думал о науке.
Через шесть лет Чижевский по рекомендации тогдашнего наркома просвещения А.В.Луначарского издает книгу «Физические факторы исторического процесса», в которой в краткой и доступной форме излагает свою докторскую диссертацию. Публикация вызвала бурную критику. Были опубликованы статьи, направленные против этой работы. Впоследствии Чижевский в своих воспоминаниях напишет: «Сразу же ушаты помоев были вылиты на мою голову... Я получил кличку «солнцепоклонника» - ну, это куда еще не шло, - но и «мракобеса».
Издание книги имело большое, в основном - негативное, значение для дальнейшей научной и личной судьбы Чижевского.
В 1918 году Чижевский начинает исследовать отдельные элементы возможного механизма солнечно-земных связей. На первое место он ставит проблемы ионизации воздуха. Так как надежд на работу в государственном учреждении не было, Чижевский решил устроить лабораторию дома на собственные весьма скудные средства. К концу 1919 года получены первые научные результаты и в декабре в Калужском обществе по изучению природы прочитан доклад о результатах экспериментов. Этот доклад способствовал знакомству Чижевского с выдающимся физиком Петром Петровичем Лазаревым, с именем которого связано зарождение и становление отечественной физики. Лазарев с интересом ознакомился с результатами исследований Чижевского и в дальнейшем всячески поддерживал научную деятельность молодого ученого. Кстати, в 1922 году Чижевский сверхштатно работал в Институте биофизики у Лазарева.
Свой доклад в Калужском обществе Чижевский размножил и разослал многим ученым, в том числе и за границу. Велика была его радость, когда откликнулся лауреат Нобелевской премии, швед Сванте Аррениус, пригласивший молодого ученого к себе на работу. Но, несмотря на поддержку у А.В.Луначарского и Максима Горького, которую Чижевский у них искал и нашел, поездка за границу не состоялась. Чижевский был очень огорчен. К тому же он остался без работы, так как в надежде на поездку ушел со всех своих должностей, и теперь они были заняты.
На выручку пришел А.В.Луначарский и осенью 1920 года Чижевский возвращается в Калугу с мандатом инструктора литотдела Наркомпроса. Должность инструктора была чисто номинальной, хотя Чижевский принимал активное участие в литературной жизни Калуги 1920-1924 годов. Он даже был избран председателем Калужского губернского отдела Всероссийского Союза поэтов. В 1920-1921 годах работал преподавателем 4-й советской единой трудовой школы 2-й ступени, одновременно продолжая читать лекции в Археологическом институте и Московском университете.
Но главное место в его деятельности и интересах все больше и больше занимают биологические исследования. В 1922-1924 годах он состоит внештатным консультантом Института биологической физики Наркомздрава РСФСР, в 1923-1926 годах - главным экспертом по вопросам медицины и биологии и членом технического совета Ассоциации изобретателей.
В 1923 году Чижевскому удалось устроиться на работу в Практическую лабораторию по зоопсихологии к Владимиру Леонидовичу Дурову. Чижевский принимал активное участие во многих исследованиях и вскоре стал членом ученого совета лаборатории. С лабораторией зоопсихологии у Чижевского связан большой отрезок жизни. С 1924 по 1931 год он состоял научным сотрудником и членом ученого совета, проводил немало наблюдений над животными. В.Л.Дурова интересовали эксперименты по влиянию аэроионов на животных и людей и он постоянно настаивал на том, чтобы Чижевский продолжал и углублял свои опыты.
Постепенно работы русского исследователя стали привлекать внимание международных научных кругов. Одна из первых проблемами аэроионизации и космической биологии заинтересовалась французская медицина. В 1929 году в одном из томов журнала гидро- и климатомедицины появилась статья Чижевского, которая затем вышла отдельным изданием в Париже. Именно тогда впервые появился термин «аэроионотерапия», а статья стала первой систематической работой о лечебном воздействии аэроионов при заболеваниях дыхательных путей животных и человека. В том же году Чижевского избирают в число членов Тулонской Академии наук. Тогда же последовало приглашение Колумбийского университета в Нью-Йорке (США) прочесть курс лекций по биофизике.
Работа в Практической лаборатории зоопсихологии оставляла Чижевскому много времени для теоретической и практической работы в других местах и по близким проблемам электробиологии. В 1924-1930 годах Чижевский собрал обширнейший статистический материал по многолетней динамике самых различных процессов биосферы и выступил с концепцией их связи с циклами солнечной активности.
Его научная деятельность нашла понимание и поддержку в советском правительстве. В 1931 году постановлением Совнаркома была учреждена Центральная научно-исследовательская лаборатория ионификации, а Чижевский был назначен директором этой лаборатории. Одиннадцать последующих лет жизни Чижевского полностью связаны с деятельностью лаборатории. Ей он отдавал все свои силы и в ней наиболее полно раскрылся талант Чижевского как научного исследователя. Им были написаны и опубликованы десятки статей по проблемам ионификации и связанным с нею вопросам.
В 1937 году Чижевскому предложили организовать две лаборатории аэроионификации при Управлении строительством Дворца Советов. Здесь он получил возможность осуществить широкие исследования по данной проблеме. К сожалению, об этих работах известно мало. В 1941 году были решены многие технические вопросы аэроионификации, но война прервала работу и к проблеме возвратились только в 50-х годах.
Дальнейшая судьба Александра Леонидовича сложилась достаточно трагично. В 1942 году его арестовали. Вспомнили, наконец, и его непролетарское происхождение, и книгу «Физические факторы исторического процесса», и другие «грехи» нашли. Восемь лет провел в лагерях и был выпущен только в 1950 году на поселение в Караганду. До 1958 году проживал там, пока не был реабилитирован. Работал на Урале и в Казахстане. Продолжал исследования по аэроионизации, успешно осуществил ее в ряде угольных шахт Карагандинского бассейна, а по возвращении в Москву внедрил метод аэроионотерапии в ряде медицинских учреждений, основал Научно-исследовательскую лабораторию по ионизации и кондиционированию воздуха - НИЛ «Союзсантехника».
Находясь в Караганде, провел серию работ по гемодинамике, подготовил материалы рукописей по аэроионификации и структуре движущейся крови.
После возвращения в Москву и до самой своей смерти являлся научным консультантом и руководителем лаборатории «Союзсантехника».
В полной мере научное наследие ученого было оценено только после его смерти. В 1965 году Академия наук СССР образовала специальную комиссию, которая занялась изучением архивов А.Л.Чижевского.
С тех пор прошло уже более 30 лет и жизнь полностью подтвердила значение его работы для билогии и медицины. Его труды продолжают оставаться актуальными и сегодня.
Внимание
Chizhik
04.10.2007 03:37:53
Господа когда что-то пишите будте внимательны. Повашему мать Чижевского умерла за 8 лет до ого рождения.
